— Надо бы это искоренять, — совершенно серьезно ответил Тимур. — Ася, ты мне доверяешь?

Как можно доверять человеку, которого едва знаешь? И чем оценивать степень доверия? Часами? Поступками? Игоря она знала долго, а теперь, оглядываясь назад, понимала, что он не был достоин и капли доверия. Тимур появился в ее жизни неделю назад, но каждым своим поступком доказывал, что на него можно положиться.

— Доверяю, — наконец, ответила она.

— Тогда продиктуй, пожалуйста, номер телефона твоей матери и скажи ее имя отчество. — Он достал телефон, и под ее диктовку набрал семь цифр.

— Что ты собираешься делать? — шепотом, почти столбенея от неизвестности, переспросила Ася.

— Собираюсь сделать так, чтобы твоя мать больше не беспокоила мою жену такими странными требованиями.

А потом он заговорил. Спокойным, четким голосом назвал свое имя, отчество и фамилию, дату рождения, в каком году отслужил в армии, какой институт закончил, кем были его родители и сколько у него братьев, чем занимается и сколько зарабатывает. Минут десять не меньше, без пауз и остановок, пересказал всю биографию. Потом перешел к подробностям их знакомства. А потом к тому, ради чего все это начал.

— Ольга Павловна, я собираюсь жениться на Асе до конца дня, поэтому от лица нашей почти семьи приглашаю вас в гости после новогодних праздников.

Приедете, понянчите внука, а с нас угощения и культурно-массовая программа. А пока — остыньте, хорошо? И больше никогда, не важно по какому поводу, не смейте поднимать руку или повышать голос на мою жену и сына. — Последнее было сказано железно, без пафосной угрозы. — А Игорю, если вы с ним вдруг пересечетесь, передайте мой самый пламенный привет.

Не известно, что на все это ответила мать, но Асе было почти все равно. Потому что сердце медленно, сладко задрожало, словно Тимур спрятал его в своих ладонях.

— Ну вот, больше она не будет тебя трогать. — Он выключил телефон, улыбнулся, явно довольный своей выдумкой.

— Ей это точно не понравилось.

— Да мне в общем, плевать, уж извини. Никто не будет тебя обижать, даже если это — твоя собственная мать.

— Ты правда хочешь, чтобы она приехала в гости?

— Правда хочу, иначе бы не стал предлагать. Потому что-либо она увидит все своими глазами, успокоится, примет и не будет трепать тебе нервы, став милой бабушкой для Тима, либо она не успокоится и я, поверь, сделаю все, чтобы ваше общение ограничилось минутными звонками раз в месяц.

Ася зачем-то кивнула и снова спрятала лицо у него на груди. Там, под тонкой рубашкой, ровно и надежно билось его сердце. Должно быть, огромное и горячее, как солнце.

— Как ты меня нашел? — спросила Ася, когда он повел ее к машине.

— Приехал, думал, ты меня ждешь, а тебя нигде нет. Нашел твою группу, поспрашивал там, сказали, что видели тебя с Андреем, идущими в эту сторону.

Просто повезло.

Тимур не стал говорить, что, когда увидел, как тощий малолетка обнимает ее за плечи, первым желанием было сначала стукнуть его как следует, а потом разбираться, что и как. Хорошо, что сразу взял себя в руки и парня как ветром сдуло от одного доходчивого словесного пинка.

В машине Ася потихоньку охнула, разглядывая огромными, как блюдца глазами букет на заднем сиденье. Тимур улыбнулся, с минуту просто наслаждаясь тем, как по ее лицу проносится целый вихрь эмоций: удивление, восторг, недоумение, паника, нежность.

— Не пойдешь же ты на роспись без цветов.

— Они чудесные. — Ася осторожно зарылась носом в белые, едва распустившиеся тюльпаны. Ее растерянность была такой очевидной, будто ей впервые в жизни дарили цветы. — И их так много.

Кажется, почти сотня. Если она каждый раз будет так же счастливо улыбаться, то нужно взять на заметку не возвращаться домой без букета, благо цветочный магазин прямо напротив их будущего офиса.

— Тимур? — Морковка хотела что-то спросить, но медлила, стеснялась.

— Маленькая, говори уже. Помнишь, что мы договорились не играть в молчанку.

— Просто, ты сказал матери, что собираешься… В общем, разве мы не должны были просто подать заявление?

Хороший вопрос. Да, план был такой. Вчера. До того, как собственная мать довела ее до слез, а бывший всплыл на горизонте, как дерьмо в проруби, и его Морковка, их стараниями, все-таки поедет в ЗАГС с заплаканными глазами. С Игорем придется поговорить по-мужски, и в глубине души Тимур с какой-то звериной злостью радовался подвернувшимся поводом привести угрозу в исполнение. А вот с мамой Аси такими методами явно не справиться. И лучше не думать, что сегодняшняя ситуация могла кончиться совсем не так радужно.

Тимур повернулся к ней, сложил руки на спинке сиденья, разглядывая, как она неосознанно поглаживает ребенка по щеке. Ну и вот куда их отпускать в волчью стаю? И потом: мысль о том, что однажды он вернется домой, а их там не будет, вызывала острый приступ покрепче привязать ее к себе. Точнее — окольцевать.

Но, конечно, за день Ася могла и передумать. И сейчас самое время узнать это. И приготовиться к возможному «нет».

— Ты передумала становиться моей женой?

— Нет, — без заминки, решительно ответила она, и даже слегка вздернула нос.

— Ты думаешь, что если мы сегодня подадим заявление, а распишемся через пару недель или через месяц, что-то кардинально изменится?

— Я не могу загадывать так далеко наперед, — не стал юлить Морковка.

— Тогда нам остается только рискнуть. Тем более, что я уже сказал твоей матери, что ты станешь моей женой. Не хотелось бы начинать знакомство с тещей с вранья.

— Но нас же не распишут прямо сегодня. Нужны основания и справки, а их нет.

Тимур мог поклясться, что в ее голосе прозвучало сожаление.

— Вот тут точно не беспокойся, Морковка. Лучше дай мне руку. — Тимур нащупал в кармане одну из двух коробочек, ту, что побольше, достал ее.

Ася протянула правую ладонь и с ошарашенным видом наблюдала, как он осторожно надевает кольцо ей на палец. Подошло просто идеально. Тимур мысленно вздохнул с облегчением — значит, и обручальное подойдет. Надо же, купил их наперед, а даже не думал, что пригодятся вот так сразу.

— Оно очень красивое, — снова чуть ни плача, сказала Морковка. — Идеальное. Но не стоило. Мне ужасно стыдно.

— Стоило, маленькая. Ну что, едем становиться мужем и женой?

Вместо ответа она достала из рюкзака паспорт и вручила ему с видом полного безоговорочного доверия.

Удивительно, чего можно добиться улыбкой и парой сочных комплиментов, имея дело с женщиной возраста «немного за пятьдесят». Больший результат дает разве что приложенный к комплименту бумажный пакетик с выбранными наугад духами, под которыми, в открытке с цветами, лежит соблазнительная сумма.

Работница ЗАГСа сперва упрямилась, потом начала вслух перечислять все возможные точки спотыкания, потом, получив «подарок», сама же сказала, что вот тем и этим можно пренебречь. Потом ушла «проконсультироваться», а через пять минут вернулась довольная и раскрасневшаяся, очевидно оценив степень нетерпения клиента, выраженную в денежном эквиваленте.

— Нужно заполнить это и вот это, и написать два заявления по вот такому образцу.

— Она протянула несколько листов.

Тимур изучил их беглым взглядом: стандартные формы и заявление о том, что гражданин такой-то уж давно проживает с гражданкой такой-то и ведет с ней взаимное хозяйство. Ну надо, так надо.

Он вышел в коридор, остановился: Ася сидела на приземистом диванчике и как раз заканчивала кормить сына. Оставалось только догадываться, как эта маленькая девчонка не сломалась и не потеряла себя рядом с придурком.

Придумала и термос с собой брать, и коробочку со стерильными сосками, и в отдельной мини-упаковке детские влажные салфетки. Казалось, с самого рождения сына она всегда была сама по себе и рассчитывала только на себя.

Если вспомнить, что даже на детскую кровать копила сама, то желание превратить рожу Игоря в беззубый сине-красный винегрет становилось таким нестерпимо сильным, что хоть сразу после росписи беги воплощать его в жизнь.