Иные так расхваливают свою страну, словно мечтают ее продать.

Историки фальсифицируют прошлое, идеологи – будущее.

Как сохранить мир – это военная тайна.

О светлом будущем заботятся политики, о светлом прошлом – историки, о светлом настоящем – журналисты.

Обручальное кольцо – первое звено цепи.

Слово «нет» по-прежнему остается самым надежным противозачаточным средством.

Современный Сократ: «Я знаю, что другие ничего не знают».

Фанатики – это люди, которые интенсивнее умирают, чем живут.

Акробат: человек, удерживающийся в границах своих доходов.

Здоровое общество перенесет даже нездоровую критику.

Может, любовь и вправду болезнь, но, увы, не заразная.

Предположим, что мы достаточно мудры, чтобы узнавать и знать, однако еще недостаточно мудры, чтобы контролировать свой процесс познания и сами знания, а потому используем их себе во вред. Даже если и так, знание все равно лучше, чем невежество. Лучше знать, даже если знание очень скоро повлечет за собой гибель, чем обрести вечную жизнь ценой тусклого скотского непонимания вселенной, которая невидимо для нас бурлит во всем своем волшебстве.

Люди на земле должны дружить… Не думаю, что можно заставить всех людей любить друг друга, но я желал бы уничтожить ненависть между людьми.

Когда наши потомки увидят пустыню, в которую мы превратили Землю, какое оправдание они найдут для нас?

Замечательное чувство – знать, что ты сам строишь мир.

Нельзя сказать человеку: «Ты можешь творить. Так давай, твори». Гораздо вернее подождать, пока он сам не скажет: «Я могу творить, и я буду творить, хотите вы этого или нет».

Если люди любят друг друга, то не все ли равно, чем вызвана эта любовь?

Земля… не вечный и единственный приют человечества, а всего лишь его колыбель, отправная точка бесконечного приключения.

Господь любит нас всех, но ни от одного из нас не в восторге.

Бюрократия разрастается, чтобы поспеть за потребностями разрастающейся бюрократии.

Мало того, что Бога нет, но попробуйте еще найти водопроводчика в нерабочую субботу!

Если бы мы жили вечно, представляете, сколько составили бы наши счета за мясо и овощи?

Когда я увидел, что этот парень помял мне крыло, я сказал ему, чтобы он плодился и размножался. Но только другими словами.

Это великолепные золотые часы на цепочке. Я горжусь ими. Их продал мне мой дедушка, когда лежал на смертном одре.

Когда до моих родителей наконец дошло, что меня похитили, они не медлили ни минуты и сразу же сдали внаем мою комнату.

Если вы хотите, чтобы Бог рассмеялся, расскажите ему о своих планах.

Я воспитан в еврейской традиции, которая запрещает жениться на нееврейке, бриться в субботу вечером и, в особенности, брить женщину-нееврейку в субботу вечером.

Я держусь старых правил. Я верю, что люди должны сочетаться браком пожизненно, как голуби и католики.

В том, что мы развелись, есть и моя вина: я пытался поставить свою жену под пьедестал.

Мы раздумывали, что делать: поехать на Багамские острова или развестись. Но в конце концов решили, что Багамы – удовольствие только на две недели, а хороший развод остается на всю жизнь.

Между любовью и сексом большая разница: секс снимает чувство неловкости, любовь его порождает.

Секс – самое забавное из всего того, чем я мог заниматься без смеха.

Мозг – мой второй любимый орган.

Сам я практикующий гетеросексуал, но бисексуальность вдвое увеличивает ваши шансы на знакомство в субботу вечером.

Я не боюсь умереть. Я просто не хочу при этом присутствовать.

Иногда я думаю о самоубийстве. Но я такой невезучий, что и это, наверно, было бы только временное решение.

Человечество стоит на распутье между смертельным отчаянием и полным вымиранием. Господи, даруй нам мудрость сделать правильный выбор!

Маклер: человек, который перебрасывает ваши деньги из акции в акцию, пока они не исчезнут.

В Лос-Анджелесе мусор уже не выбрасывают. Его перерабатывают в телевизионные шоу.

Люди рождаются свободными и неравными.

Слава – это маска, которая разъедает лицо.

Хорошие девушки ведут дневники; у плохих девушек на это нет времени.

Я испробовала разные способы секса. Обычная поза вызывает у меня клаустрофобию, а от остальных затекает шея.

Я приду к тебе в номер в пять вечера. Если я опоздаю, начинай без меня.

Если вы перешагнули за сто, считайте, что дело сделано. Часто ли вам приходилось слышать о смерти человека, которому больше сотни?

К восьмидесяти годам вы уже знаете все. Вот только как это вспомнить?

Когда я был маленьким, Мертвое море было всего лишь больным.

Мне очень приятно быть здесь, среди вас. Хотя скажем прямо: в моем возрасте приятно быть где угодно.

Счастье – это когда у тебя есть большая, дружная, заботливая, любящая семья в другом городе.

Счастье – это хорошая сигара, хороший обед и хорошая женщина. Или дурная женщина – это уж смотря по тому, сколько счастья вы можете себе позволить.

Чтобы напиться до безобразия, мне теперь хватает одной рюмки. Не могу только запомнить, тринадцатой или четырнадцатой.

Я выкуриваю от десяти до пятнадцати сигар в день. В моем возрасте нужно себя ограничивать.

Я написал шесть книг; они совсем неплохи для человека, который прочитал всего две.

Я становлюсь забывчив. Жалуясь, что все уже нынче не то, что раньше, я каждый раз забываю включить в этот перечень себя.