— Да… Шеф? — вопросительно произнес Номад, затем вернулся к обычному стилю: — Капитан, разрешите вопрос?

— Не разрешаю. С твоей помощью я активировал артефакт Сеятелей, найденный вашей экспедицией. Который отправил меня в прошлое. Можно сказать, ты сам меня сюда и отправил. Остальное узнаешь из мнемограммы, в ней должны хранится два пакета, которые ты сам себе послал. Один — план восстановительных работ. Второй — информация о внешней угрозе в виде астероида, которая может уничтожить эту звездную систему. Кстати, прими имя местной звезды — Солнце. Имя системы — Солнечная. Третья планета от Солнца — Земля. Четвертая — Марс. Спутник, на котором мы находимся — Фобос. Необходимо как можно быстрее восстановить доступ к медкапсулам и снять мнемограмму. Проверить целостность данных. Возможно, составить базы знаний из тех, что у тебя пока нет. Это много объясняет, не так ли, дружище?

— Да, капитан. Вы предоставили исчерпывающую информацию, отвечающие на главные вопросы. Ответы на второстепенные я получу после ментосканирования. — подтвердил Номад. Голос еще «железный».

— Сколько там тебе органики надо для начала, чтобы провести профилактику? Двести пятьдесят килограмм? Пом, скинь Номаду основные системы измерения, принятые на Земле и методы округления.

— Триста. — уточнил Номад.

— Триста кило свинины… В Союзе точно просто так, с налета не купим. — пробормотал я — Без связей. Без денег. Ладно, в случае чего — поохотимся.

— Капитан, ваш сопровождающий требует вас на связь. — подал голос Номад.

— Соединяй. И называй сопровождающего «мамой». Что случилось?

— Стас! — в голосе мамы слышалась паника — Стас! Ты чего не отвечаешь? Тут звуки какие-то, жуткие!!! И этот… корабль качается!!!

— Спокойно! Все нормально. Идет погрузка оборудования на борт. Скоро отчаливаем. Нет повода для беспокойства.

— Нет повода?! — взбеленилась мама — Да я тут чуть не…

— Мама, я занят, скоро буду. — разорвал я связь и обратился к собеседнику — Короче, первоочередные задания ты понял, мясо я тебе с водой притащу, а пока пошел свою порцию претензий от мамы получать. Будь на связи… А! Передай управление шаттлом Пому.

— Управление передал.

— Управление принял.

Загруженный мыслями, где раздобыть мясца для Номада прошел шлюзование на шаттл и заметил краем глаза метнувшуюся справа огромную тень с вытянутыми руками. В таком состоянии отстраненности выученные базы включились самостоятельно. И хоть тело на рефлексах действовать еще не научилось, их заменили вбитые в подкорку знания. Отшатываюсь с линии атаки неизвестного влево, оставляя правую ногу, одновременно герметизируя скаф. Нападающий спотыкается об ногу и по инерции начинает падение вперед. Доворот корпуса и в затылок падающего неизвестного с размаху летит левая рука, сжатая в кулак, где с тыльной стороны «Тень» уже вырастила длинный и тонкий шип. В последний момент включается мозг. Приходит осознание что кроме меня и мамы тут быть никого не может, да и цвет волос на затылке нападающего больно знакомого цвета. Успеваю убрать шип и расслабить руку, но по затылку своей собственной матери всё-таки достаю…

Спустя полминуты мама сидела на кресле в первом ряду со стеклянными глазами и поглаживала затылок. Я вышагивал перед ней на небольшом пятачке баюкая отбитую левую руку и пыхтел от злости.

— Надо же. — наконец произнесла мама — Меня избил собственный сын. Никогда бы не подумала.

— Избил? — взвился я — Избил?! Ты чем вообще думала, когда на меня кинулась?! Главное зачем? Ты же никогда меня пальцем не трогала! Ты до сих пор видишь перед собой одиннадцатилетнего мальчика, с мозгами одиннадцатилетнего мальчика. С мировоззрением ребенка. С его увлечениями и реакцией на внешние раздражители. Хотя я тебе уже тысячу раз доказывал, что это не так! Я же тебе рассказывал про обучение по базам знаний? Рассказывал. Ты что, забыла? Перед тобой сорокалетний убийца, в теле ребенка. И иногда его тело само начинает действовать. Ты вообще в курсе, что я тебя чуть не убил?!

— Но… — начала мама.

— На нас надеты скафы диверсанта. Боевые скафы. БО-Е-ВЫ-Е!!! И я обучен, КАК наиболее эффективно их использовать. Смотри, вот это — плазменная пушка. — из-за плеча вынырнула плазменная турель, а я показал на предплечье — А здесь замаскированы лазерные излучатели. Если бы ты решила бросится с дальней дистанции — лежала бы сейчас у дальней переборки с дырой в груди размером с кулак! — я задумчиво посмотрел на свой кулачок и уточнил: — С твой кулак.

— Я…

— Кроме того, эти скафы и без всякого обвеса сами по себе являются оружием. Полюбуйся! — чернота костюма мигом закрыла кисть, после чего я сжал ее в кулак и вырастил между большим и указательным пальцем десятисантиметровый шип. Получился эдакий зажатый в руке короткий стилет — Посмотри! Именно это должно было только что быть в твоем затылке! Нравится?!

Мама с ужасом взирала на орудие несостоявшегося убийства. Да и сам я здорово перепугался, когда осознал, ЧТО я чуть не натворил. Попади такой в мозг — и даже медкапсула, если была бы рабочей, не спасла. Так что все эти мои вопли писклявым голосом — отголоски стресса. И ведь чувствовал в пси эманации гнева. Подумалось еще на заднем плане — ну, мама злится. Позлится и перестанет. Сделав еще пару рейсов от переборки к переборке остановился, несколько раз глубоко вздохнул-выдохнул и, повернувшись к маме, уже более спокойно поинтересовался:

— Так чего ты кинулась-то?

— Я… Это… — не смогла сразу подобрать слов мама.

— Хотела «а-та-та» по попе непослушному сыночку дать? — подсказал я.

— Ну, в общем и целом — да. — подтвердила мама.

— Надеюсь, осознала, что это решение было поспешным и того твоего сына больше нет?

— Да уж. — поежилась мама, глядя на меня со страхом — Осознала.

— Не надо меня боятся. Я всё равно остаюсь твоим ребенком и никогда не причиню тебе вред. Но и ты не забывай кто перед тобой. Не надо меня воспитывать. Тем более такими методами. — одновременно с этими словами я в пси диапазоне придавливал ее страх. А он там был.

— Стас, погрузка закончена. — доложил Пом — Можем отправляться.

— Давай двигать. — согласился я — Сначала раскидаем ретрансляторы, чтобы связь с Номадом постоянно была, потом на орбите спутники выбросишь. А мы пока решим, что делать дальше.

Первое сентября восемьдесят восьмого. Торжественная линейка. Ряды суровых, от пятого класса и выше, и радостных, младшие классы, школьников по периметру площадки перед крыльцом главного входа. Белые рубашки под школьными пиджаками у мальчиков. Белые передники и банты у девочек. И цветы. Море цветов. Суетливые родители первоклашек с фотоаппаратами. Проникновенные речи директора и завуча с крыльца. Теплое сентябрьское солнышко.

Я искоса поглядываю на новых, но уже хорошо знакомых мне одноклассников. Вон стоит Люська Кривошеева. Отличница и первая красавица класса. Такая, исконно русская красота. Не будущие стандарты — шнурок на ножках, а вырастет за что можно будет подержаться. Плюс к этому очень милое лицо с огромными голубыми глазищами и толстая коса до пояса. Потом подастся в бизнес, откроет свой салон красоты. Через десять лет после выпуска будет не замужем, но что в этот период было — не знаю, на встрече выпускников не выяснял. Как была задавакой в школе, так и осталась.

Андрюха Котов. Неординарная личность, заметная еще в школе своим нестандартным мышлением. Потом поступит в медицинский, проучившись три года, бросит, сходит в армию, вернувшись, начнет играть в рок группе. Не всероссийского масштаба, но на «Нашествии» выступали.

Светки, Ленки, Сашки, Лехи, Макс…, да я их всех знаю. На правом фланге наша классная — Виктория Андреевна, учитель русского и литературы. Совсем еще молоденькая, боже ты мой, кажись, только что с института. Ну или сколько там стажа надо для самостоятельного класса? Ух, сколько крови мы из нее попили. Что-то предательски защипало в носу. Наверное, солнце в глаз попало.