— В таком случае дяде Зеантару предстоит важная беседа, — подмигнул я двум хозяйкам, окончательно выбравшись из переплетения рук Риты, и через несколько мгновений уже спускался по лестнице.

Ведь еще неизвестно как отреагируют на моё признание ветераны. Если откажутся, значит, моё реанорское чутьё меня подвело. Впервые. Здесь. И придётся отправиться в пятно одному.

Второе кольцо. Царицын.

Усадьба Евсеевых.

Как я и предполагал парни прибыли на той самой новой машине, что походила размерами на небольшой танк. Да и не с пустыми руками, а со всем необходимым для нашего путешествия, ну или просто моего. К тому же Вадим оказался весьма умным парнем и подъехал не с главного входа, а с грузового.

Нагрузив все пожитки на свои ветеранские плечи, те гуськом и в быстром темпе друг за другом стали передвигаться к уже открытым мною дверям.

— Захар… шикарная… усадьба… мне по душе… — еле выговаривая слова, задыхаясь и распластавшись на плиточном полу, изрёк радостно Лёня, делая попытки выпутаться из переплетения различных ремней снаряжения.

— Или нам… теперь… к тебе обращаться… Захар… Александрович? — также тяжело дыша и присев рядом с тремя другими ветеранами на корточки, задал свой вопрос Вадим.

— Как меня называть, давайте решим после нашего разговора, — уклончиво ответил я. — Раз есть силы трепать языком бросайте всё здесь и шагайте за мной. Разговор есть.

И не став выслушать каких-либо пререканий и усталых стонов зашагал в сторону гостиной. Хотел в кабинет, но пусть Рита поспит. С ахами, охами, пыхтя, кряхтя, тяжело дыша, а также переминаясь с ноги на ногу, парни потащились за мной, внимательно разглядывая убранство внутри усадьбы.

— Действительно роскошно, — деловито сообщил Ярик, не сводя взгляда с хрустальной люстры под потолком, когда все разместили свои задницы на только что купленной мебели.

— Ты быстро… поднимаешься, — после недолгой заминки с добродушной улыбкой заключил Ваня.

— Официально мне здесь ничего не принадлежит, — заметил я, чтобы ввести их в курс дела, а после обвел пальцем всё вокруг. — Всё это имущество моей регаццы.

— Можно я тоже стану твоим регаццем? — заржал весело Лёня, но того тычком под дых быстро привел в чувство рядом сидящий Соловьев. — Ай! Твою мать! Да я же шучу! Чего ты начинаешь? — с обидой выдал тот, потирая ушибленное место, и тут же перевёл взгляд на меня. — Прости, Захар, хреновая шутка.

— Не парься…

Бездна, и словечки эти уже неосознанно использую.

— Ты хотел о чем-то поговорить, Зеантар? — взял слово Вадим и остальная троица разом замолкла. — Мы тебя слушаем… Внимательно.

Надо же. Он впервые меня назвал по прозвищу. Вот и подтвердились все догадки, кто у них негласный лидер. А жаль, Соловьева я хотел сделать кем-то наподобие Каткова и оставить здесь. Все задатки у него для этого есть. Ладно, сами пусть решат, если согласятся.

— Прежде чем я начну, никто не хочет предположить, куда мы направимся?

Но четверка ветеранов почти мгновенно и друг за другом обнажили зубы.

— У нас тут спор наметился, и мнения разделились, — скрывая улыбку, добавил Вадим. — Так что мы бы хотели услышать это от тебя.

— В таком случае не буду тянуть резину и скажу, что в ближайшие дни мы направляемся в пятно Тулаевых под Элистой, — произнес я, наблюдая за их реакцией. — Если кто-то хочет отказаться или уйти, дверь вы знаете где. Но если кто-то из вас после этого хоть словом обмолвится о том, что здесь услышал или начнет трепать языком, упоминая моё имя или имя моей регаццы… По причине нашего знакомства в прошлом, смерть ваша будет безболезненной.

Несколько секунд стояла мёртвая тишина, а на лицах ветеранов сквозило лишь напряжение вкупе со слабым удивлением, но в следующий миг гостиная взорвалась от хохота Ярослава и Леонида.

— Бабки на бочку! — рявкнул победоносно фанатик оружия, подскочив с кресла, а после ликующе уставился на чуть понурых Вадима и Ивана. — Мы же говорили вам, что это пятно! А вы: «Стигма то, стигма сё», — передразнил тот друзей. — Талдычили вам, что Захар не настолько безумен!

Безумен? То есть меня считали безумцем. Хотя… зерно истины в этом есть. Да и судя по их реакции, я стал слишком предсказуемым, либо они просто привыкли, как здесь принято говорить, к моим закидонам. А ещё радует, что чутье меня не подвело.

— Ладно, не мельтеши, голова уже от тебя болит, — отмахнулся Соловьев от Леонида. — Позже рассчитаемся.

— Как понимаю, вы все согласны? — хмыкнул я, обводя всех воителей взглядом.

— Честность за честность, Зеантар, — вновь взял слово Вадим, лицо его разгладилось, и говорить тот стал со всей серьёзностью. — После твоего предложения работать на тебя согласился бы только дурак, и лишь сумасшедший бы сорвался с насиженного места в Гамбитах и стал подчиненным юного пацана. Но чем больше мы узнавали тебя, тем больше понимали, что слова твои не расходятся с делом. Да и чего греха таить, — Соловьев вдруг глубоко вздохнул и поочередно оглядел друзей. — Благодаря тебе мы смогли продвинуться в ранге, причем перепрыгнув сразу ступень, а твоя победа на аренарии и этот особняк лишний раз доказывает твою правоту. Даже после того, как дали тебе своё согласие, мы сомневались какое-то время. Ну и так уж получается, что ты нашел тех самых сумасшедших, о которых я говорил вначале, — и слабо улыбнувшись, тот заключил. — Конечно, мы согласны.

Зря сомневался, но натура реанорца говорит сама за себя. Всё же Земля отличается от Мерраввина.

— Раз так, то могу дать вам своё слово, что вы все вернетесь живыми назад и даже станете сильнее. К тому же если у нас всё сложится в пятне, то в дальнейшем я планирую отправиться в стигму.

Теперь пришла очередь гоготать Вадима и Ивана. Те не преминули и специально стали насмехаться над поникшими друзьями.

— Ты же не думал, что мы поведем себя как крысы на тонущем корабле? — рассмеялся задорно Лёня, вновь вскочив на ноги, и стал шагами мерить гостиную. — Царское слово тверже гороха! Мы сейчас о-го-го как сильны! Да мы это пятно в бараний рог скрутим, — а после резко остановился и с наигранной мольбой в глазах посмотрел на меня. — Я надеюсь, мы будем ошиваться по внешнему сектору?

— Посмотрим, — с широкой улыбкой заключил я, отчего Костров тяжело вздохнул и покорно вернулся на своё место мелкими шажками под дикий хохот приятелей.

— Завалитесь! — рявкнул беззлобно тот. — Спросить ведь должен был!

— Но это был не единственный вопрос на повестке дня, — повысил я чуть голос и смех тотчас прекратился. — Так уж вышло, что завтра для охраны усадьбы из Плеяды прибудут с десяток воителей и этими людьми должен кто-то заправлять. У Риты и без того будут свои дела. Поэтому сейчас вам даётся выбор решить, кто будет этим кем-то. У вас есть пять минут, а мне нужно переговорить с Тулаевым, — и, легко поднявшись с насиженного места, отправился в пешую прогулку по усадьбе.

Виктор заранее предупредил меня, чтобы я назвал точное количество людей, уходящих со мной. Жетоны и разрешения на посещения пятен и стигм находятся под чутким руководством глав родов и самой имперской канцелярии. Потому как почти больше половины всех пораженных мест находятся под юрисдикцией Романовых. Да и львиная доля продаж найденных материалов и предметов также идут через государственные органы и артели, что расположены на территории пятна. Не имеешь разрешение на их торговлю и перевозку, значит, ты контрабандист. А с такими разговор короткий — смерть. По слухам почивший Прайд занимался подобными делишками.

В общем, разговор с Тулаевым продлился менее минуты, и в скором времени мне пришлось возвращаться в гостиную, а из неё уже доносился голос Лизы, которая успела занять моё место. Но стоило явить себя и подхватить на руки рассмеявшуюся малышку, я присел обратно в кресло и уставился с пытливым выражением лица на серьёзных ветеранов. Лиза же уютно устроилась на моих коленях.