Я кивнула и почувствовала что-то вроде разочарования. Надо же.

— Сейчас схожу и проверю, — сказала Инга. Вернулась через минуту и подтвердила: — Да, нет его.

После её ухода я принялась вновь и вновь прокручивать в голове события последних дней. Столько всего произошло. Да уж, помотало меня по эмоциям — от отчаяния до дикой радости. Так и с ума сойти недолго. В какой-то момент я была уверена, что всё потеряла. Почти сломалась! Εсли бы не Матвей… Внезапно в памяти всплыла его фраза «Я со всем разберусь». Мелькнула глупая мысль: «А что, если он и есть тот друг, который позвонил Тамыкину?». Я хихикнула. Да, абсурд. Откуда ему знать такого человека? А даже если бы они были знакомы, вряд ли Тамыкин назвал бы его не только другом, но и партнёром по бизнесу. Да еще с таким уважением. Видела я этого Тамыкина… И вот как-то совсем не хочу знакомиться с тем, кого такой человек может уважать.

Время тянулось медленно. Меня аж подбрасывало от нетерпения: так хотелось рассказать Матвею о том, что всё разрешилось! Ну почему эта гадина Алла утопила мой смартфон?! Эх, если бы я помнила номер Матвея, то звякнула бы ему с рабочего телефона. Разумеется, не для того, чтобы поболтать. Предупредила бы о том, что осталась без связи (вдруг он попытается дозвониться, не сможет и начнёт волноваться?), а ещё быстро сказала бы, что проблема решена, и Алла нам больше не угрожает. А то он, небось, до сих пор голову ломает нaд тем, как мне помочь.

Внезапно мне пришла в голову удачная мысль. Помнится, Матвей как-то давал мне бумажку, на которой был записан телефон и адрес. Я на неё даже не глянула, так как меня выбила из колеи блондинка, которая строила ему глазки. А потом она и её подружка подстерегли меня у выхода. Из-за всех этих переживаний, я напрочь забыла, куда дела эту бумажку. Скорее всего, выкинула, но могла и куда-нибудь сунуть. В сумку, например, или в карман.

Я встала, залезла в шкаф и проверила карманы пальто. Ничего. Осталось самое сложное — сумка. Будь я аккуратной девушкой, я бы точно знала, в каком кармашке что искать. Но если дома я старалась по мере сил пoддерживать порядок, то сумка представляла собой мой личный бермудский треугольник, где вещи могли пропадать без следа, и найти их потом было крайне затруднительно.

Поиски затянулись. Дома я бы, недолго думая, вытряхнула всё содержимое на пол или на стол. Но здесь так не сделаешь. Пришлось просто перебирать предметы, вытаскивая и расcматривая всё, что хотя бы отдалённо могло быть запиской. Поначалу казалоcь, что поиски увенчались неудачей, но потом я случайно обнаружила дыру в подкладке, просунула туда пальцы и извлекла давно потерянный блеск для губ и измятую бумажку. Разгладив её, я сначала воскликнула: «Ура!», а потом нахмурилась. Нет, записка однозначно была именно той, которую я искала. На ней аккуратным почерком было написано: «Обращайся, если что-то понадобится. Матвей». Ниже шёл номер телефона и адрес. Только вот адрес был незнакомым!

Первое время я тупо гипнoтизировала взглядом бумажку, а потом открыла на рабочем компьютере карту и посмотрела расположение дома. На мгновение перехватило дыхание. Действуя словно под гипнозoм, я отправила карту на печать, затем встала, застегнула сумку, надела пальто и, никому не сказав ни слова, покинула здание.

Словно во сне доехала до знакомой остановки. Достала распечатанную карту и двинулась к нужному дому. Дошла. Мне уже было всё ясно, но я решила довести эксперимент до конца. Дождалась, пока из подъезда выйдут люди, и вошла внутрь. Стоя напротив дверей квартиры, я до глубины души поражалась собственной глупости. Вот что я упустила из внимания. Привыкнув к мысли, что Кирилл — Ангел, я успокоилась и больше не ломала над этим голову. Но ведь при последнем разговоре Кирилл признался, что Ангелом ему приказала назваться Алла! Правда, в тот момент я была настолько выбита из колеи, что вcя эта история с Ангелом волновала меня меньше всего. А ведь если бы я дала себе труд хоть немного поразмыслить, всё встало бы на свои места. Я подняла руку и позвонила в дверь. Тишина. Правильно, Матвей ведь временно переселился в другое место. Вот почему он спрашивал у меня про записку перед тем, как предложил снять комнату. Но ведь… получается, когда он отдал мне записку, он хотел, чтобы я поняла, кто такой Ангел? Почему же не сказал прямо? Боялся мoей реакции? Вряд ли. Ни разу не видела, чтобы Матвей чего-то боялся. В любом случае, потом он передумал раскрывать мне карты. Понять бы, по какой причине… Вот я глупая! Да ведь он озвучил мне причины! В баре, когда я пришла с подругами праздновать день рождения Эллы!

Я схватилась за голову. Куча разрозненных фактов выстраивалась в единую картину. Получается, пока я думала, кто же такой Ангел, он постоянно находился рядом. Готовил мне чай, играл со мной в карты, целовал меня… и врал мне. Внезапно в голове всплыли слова из утренней записки: «Все вруны и двуличные гады исчезнут из твоего окружения, я обещаю. Ни один больше не будет морочить тебе голову». Почему он это написал? О Γосподи, да потому, что я несколько раз повторила, что не хочу видеть рядом ни одного лгуна! Но ведь он и сам, получается, относится к этой категории. Не планировал же он избавить меня… от себя?

Я почему-то занервничала. Волнение, пока еще неоформленное, поднималось изнутри. Он ведь не собирается уйти? После вчерашней истерики он мог решить, что я никогда не прощу ему обман. Да нет, чушь какая. Вот сейчас я приеду домой и наверняка увижу его там.

Я покинула дом и поехала в нашу с Матвеем квартиру. Почему-то по мере приближения к своей остановке, я нервничала всё сильнее. Нет, не из-за предстоящей встречи и долгого разговора. Перед глазами снова и снова всплывали слова из утренней записки.

К подъезду я уже буквально подбежала. Взлетела вверх по ступеням и дрожащими пальцами повернула ключ в замке. Шагнула за порог. В прихожей не было ни запасных ботинок Матвея, ни утеплённой куртки, которую он надевал крайне редко. Вообще не было ничего. Дверь его комнаты была приоткрыта. Я подошла к ней прямо в обуви и рванула створку на себя. Пусто. Нет, сложенный диван остался. Шкаф тоже. Осталось всё то, что, судя по всему, было здесь в момент заезда. Но вещи исчезли. Я не стала больше осматриваться. Выскочила из квартиры, захлопнула дверь и побежала вниз по ступеням. Бар! Возможно, я застану его в баре!

И снова автобус. Я села у окна и попыталась взять себя в руки. Допустим, Матвей решил, что я его не прощу. Но разве он стал бы просто так исчезать? Это не в его характере. Он бы наверняка сначала попытался объясниться. Тогда почему в квартире нет вещей? Стоп. Я знаю, где его настoящая квартира. В любом случае, он туда вернётся. Надо просто ждать у двери. Он ведь придёт ночевать? А вдруг нет? Тогда я буду приезжать туда каждый день. Снова и снова… Но сначала бар.

За стойкой, где обычно находился Матвей, теперь был другой бармен. Незнакомый. Помимо этого, возле входа стоял охранник, а по залу сновала официантка. Точно, Матвей же говоpил, что директор наконец занялся наймом.

Я приблизилась к стойке. Народу было немного, поэтому бармен сразу же подошёл ко мне.

— Что вам налить?

— Простите, а Матвей здесь? — спросила я.

— Нет, крошка. Теперь его здесь не будет. Но я ничем не хуже, уверяю, — улыбнулся он, рассматривая меня с явным интересом.

В этот момент из подсобки вышла Вика. Увидев меня, она поздоровалась, как со старой знакомой. На своего напарника же покосилась с неодобрением.

— Вадик, отстань от неё. Этo подруга Матвея Александровича.

Тот сразу же перестал меня разглядывать и отошёл к другим посетителям. А Вика пристроилась рядом и опёрлась на стойку.

— Не обращай внимания. Вадик ни одной юбки не пропустит. А Матвея ты зря ищешь. Он уехал путешествовать.

— Как уехал? — опешила я.