«Посмотри на себя, Димитрис», — сидя на кровати в опустевшей квартирке, заполненной упакованными ящиками, прошептал я. — «Только что ты потерял последнего в этом мире близкого человека. Сидишь здесь один, мучаясь похмельем и чувством вины из-за своих глупых поступков. Ты просто жалок, парень».

Чтобы отделаться от этих чувств, мне требовалась музыка и пробежка. Длинная пробежка.

Утро 13-го августа 2083-го, на первый взгляд, мало чем отличалось, например, от утра 11-го: пробуждение ранним утром (на этот раз, к счастью, без похмелья), пробежка по малолюдным кварталам Студенческого городка под звуки бодрой музыки, растяжка и легкая тренировка с железом под монотонное бормотание безмозглой утренней телепередачи, душ, легкий завтрак, прилежное одевание брюк, выглаженной с вечера свежей рубашки и начищенных с вечера же туфлей — и вот меня уже поглотила толкотня миллионов метущихся душ пробудившегося Гигаполиса.

Не буду подробно описывать, что царило в это время в моих мыслях: я прокручивал в памяти написанное вчера письмо владельцу квартиры о скором выселении и администратору общежития полицейской академии — о вселении; гадал, скоро ли позвонит Роберт с гневными обвинениями по поводу моего позавчерашнего видео (а может, стоит сразу ждать визита «людей в черном»?); думал о том, где сейчас Дженет.

Но едва я переступил порог здания администрации SPD Восточной округа, прошел автоматизированную проверку и поднялся на 26-ой этаж, где, среди многих прочих, располагались кабинеты детективов 122-го участка, как все эти мысли оказались вытеснены из моей головы. Еще в лифте, в котором я поднимался вместе с десятком сотрудников, я уловил из обрывков разговоров царящую в здании нервную атмосферу.

Зайдя в кабинет, я заметил необычную картину — Филипс и Паттерсон, вместо того, чтобы заниматься обычной утренней рутиной, вместе застыли перед телеэкраном, просматривая какую-то видеозапись. Вид у обоих был мрачнее мрачного. На секунду ко мне в голову прокралась дикая мысль, что это видео моих недавних пьяных похождений и сейчас же зайдет речь о наложении на меня строгих взысканий.

Однако правда оказалась хуже.

— Доброе утро! — поздоровался я.

— Да уж, добрее не бывает, — гаркнул Паттерсон не довольно, а затем удивленно обернулся на меня. — Эй, подождите-ка, а наш то будущий комиссар какого лысого сюда приперся?!

— Вообще-то мне дали всего один выходной, — напомнил я, удивленный такой реакцией.

— Да какой к черту выходной?! — прыснул детектив.

— Тебе должно было прийти ночью сообщение, — уже без шуток, серьезным голосом заговорил Филлипс. — Ты что, комм с утра не проверяешь?

— Что-что? — я растерянно взялся просматривать свои сообщения.

— Да ты хоть на новостной сайт бы зашел, — фыркнул Паттерсон. — Весь город на ушах, а этот ни сном, ни духом. Весело же, блин ты отгулял свой выходной…!

«Срочно! Мобилизационное распоряжение!» — было озаглавлено сообщение, пришедшее около 02:00, которое я почему-то пропустил. — «Всем курсантам SPA, переведенным на пятый курс, которые находятся в черте города, в 08:00 13.08.2083 предписывается срочно и непременно прибыть к точкам сбора в соответствии с мобилизационным планом (ссылка)…».

— Что случилось? — непонимающе мигнул я.

Филипс мрачным жестом поманил меня к себе и указал на спроецированный перед детективами телеэкран. Изображение на нем заставило меня несколько раз моргнуть, чтобы убедиться, что я не сплю.

«Массовые волнения в пригородах Сиднея», — гласила угрожающая надпись на красном поле внизу экрана на одном из ведущих новостных каналов Содружества. Телевизионные камеры вели съемку с беспилотников, которые кружили где-то над границей Анклава и Нового Бомбея. Улицы и крыши «желтой зоны» были буквально запружены людьми. Человеческое море ревело и колыхалось. Из толпы временами показывались транспаранты. Надписи на некоторых можно было разглядеть: «Помним семью Файзалов», «Хватит! Мы — люди, не скоты!», «Свифт — убийца»…

Короткие надписи на бегущей строке внизу экрана были посвящены лишь одной теме: «Более 100 общественных организаций, включая 18 признанных в Содружестве наций экстремистскими, выразили свою поддержку протестующим в пригородах Сиднея», «Акции солидарности с сиднейскими демонстрантами состоялись в Мельбурне, Веллингтоне, Окленде, Канберре, Бразилиа и Киншасе, готовятся в других городах — соцсети»…

Изображение на экране сменилось на «stream». Человек, находящийся в толпе, снимал, как группа разъяренных мужчин и женщин, преимущественно чернокожих и арабов, жгла и топтала флаг Анклава. Другой «stream» заснял, как не менее озлобленные люди вздергивали на фонарный столб пугало, одетое в полицейскую униформу SPD.

Бегущая строка не останавливалась: «Муниципальные власти не давали разрешения на проведение массовых акций 13-го августа — пресс-служба муниципалитета графства Вуллондилли», «Начавшиеся волнения по масштабам могут многократно перерасти беспорядки в январе 78-го — эксперт», «СБС не исключает китайский след в начавшихся беспорядках — источник в Канберре», «Экстренное заседание мэра с руководителями силового блока продолжается четвертый час, решается вопрос о силовых мерах — источник в мэрии», «Другое мнение: протесты в Сиднее — закономерная реакция на непродуманную политику Свифта — сенатор Элмор»…

Наконец, на экране появилась симпатичная и обеспокоенная тележурналистка с хорошей прической и макияжем. Она находилась, по-видимому, перед одним из контрольно-пропускных пунктов на границе Анклава. За ее спиной сотни автомобилей застряли в непроходимой пробке. Многие водители повыходили из своих машин, переговаривались и обеспокоенно смотрели вперед. По тротуару стройными колоннами двигались в сторону границы офицеры полиции, одетые в бронированную экипировку для подавления массовых беспорядков. Над головами парили дроны наблюдения. В глазах пестрело от полицейских мигалок.

— Всего за одну ночь окраины Сиднея охватила истерия, — повернувшись к камере, провозгласила корреспондент. — Никто не ожидал, что столь бурная реакция последует на вчерашние столкновения полиции с агрессивно настроенными демонстрантами на границе графства Вуллондилли. Если вчера речь шла всего лишь о нескольких сотнях радикалов, которые решили забросать полицейский пост камнями и коктейлями Молотова, то сегодня эпидемия насилия и протестов распространилась на весь город. Городские власти Сиднея уже приняли беспрецедентные меры: личный состав полиции мобилизован, патрулирование усилено, а границы с «желтыми зонами» — временно закрыты. За моей спиной вы можете видеть, что на дорогах образовались многокилометровые пробки. Однако пока еще не похоже, чтобы это способствовало умиротворению протестующих. Слышите?! Уже не первый раз, пока я здесь, с той стороны границы доносится стрельба. Очевидцы сообщают, что в толпах неподалеку от границы очень много представителей местных банд и радикальных группировок. Многие из них вооружены и стреляют в воздух. Несмотря на постоянно звучащие предупреждения полиции и просьбы разойтись, волнения усиливаются. Люди наседают на заборы, ограждающие границу территории Сиднея, так, что те рискуют завалиться. В первых рядах мы можем видеть многих женщин и детей, они безоружны, но из-за их спин в сторону правоохранителей летят камни, петарды, а иногда и бутылки с зажигательной смесью. Мы видим, что полицейские вооружены и готовы к оказанию силовых мер. Я сама видела, как к границе подъезжают бронетранспортеры с водометами. Однако пока еще полиция ничего не предпринимает, вероятно, ожидая распоряжений, которые должны поступить после окончания экстренного заседания мэрии. Мы и далее будем держать вас в курсе событий. Грейс Келли, с места событий, специально для ANC…

— Спасибо, Грейс, — на экране появился обеспокоенный ведущий, сидящий в студии. — События развиваются быстрее, чем мы успеваем о них рассказывать. Буквально за те несколько минут, пока вы смотрели этот сюжет, к нам поступила информация сразу из нескольких точек на окраинах Сиднея, свидетельствующая о дальнейшей эскалации насилия. Напомню, покой на улицах Сиднея был нарушен вчера, когда в графстве Вуллондили несколько сотен, а по другим данным — до двух тысяч радикально настроенных людей совершили нападение на пост муниципальной полиции в знак протеста против убийства семьи нелегальных эмигрантов — Каму, Ади и Имана Файзалов, во время полицейской операции 11-го августа. Для установления порядка на помощь муниципальной полиции прибыли спецподразделения SPD, которые применили слезоточивый газ, электрошоковые разряды и водометы. Однако уже сегодня протесты возобновились и многократно увеличились в масштабах…