— Кто бы мог подумать, что она так быстро поправится, — сказала она.

— Для меня, — проговорил доктор Грэм, — в этом ничего удивительного нет. Доза, которую она приняла, была не такой уж большой.

— А я думала, она проглотила чуть не половину пузырька.

Доктор Грэм снисходительно улыбнулся.

— Нет, — сказал он. — Такое количество вряд ли. Рискну предположить, что, может быть, она и собиралась все это проглотить, но в последний момент часть таблеток выбросила. Люди, надумавшие покончить с собой, часто на самом деле вовсе не хотят этого. И в конце концов все же не принимают смертельной дозы. Причем часто они даже не отдают себе в этом отчет, просто срабатывает инстинкт самосохранения.

— А мне как раз кажется, что здесь это могло быть намеренно. Ну, чтобы выглядело как… — Мисс Марпл умолкла.

— Возможно, — сказал доктор Грэм.

— Скажем, если они с Тимом поссорились.

— А разве они ссорятся? Такое впечатление, что они души друг в друге не чают. Хотя мало ли что могло случиться. Да, сейчас она, вероятно, вполне оправилась. Могла бы уже сегодня встать и даже немного поработать, с другой стороны, лишний денек отдыха никогда не повредит…

Он поднялся и, с улыбкой ей кивнув, двинулся в сторону отеля. Мисс Марпл решила еще немного посидеть.

Разнообразные мысли мелькали в ее голове. Книга под матрасом… Как она притворялась спящей… Что рассказала Джоан Прескотт, а позже — Эстер Уолтере… А потом опять к тому, с чего все началось, — к майору Пэлгрейву… Что-то шевельнулось в глубинах ее сознания, пыталось пробиться на поверхность. Что-то связанное с майором Пэлгрейвом… Если бы только вспомнить…

— И был вечер, и было утро: день последний[33], — сказала себе мисс Марпл.

Она вздрогнула и выпрямилась. Оказывается, она задремала, что было совершенно невероятно, потому что играл стальной джаз, а человек, который в состоянии уснуть под стальной джаз… Что ж, видимо, она начала привыкать к здешней жизни. Что она такое сейчас сказала?

Процитировала Ветхий Завет, да только не правильно. Почему день последний? День первый. Вот как должно быть. Но сегодня явно не первый день. Предположительно также и не последний.

Мисс Марпл снова выпрямилась на стуле. Она чрезвычайно устала, вот в чем дело. Все эти волнения и недовольство собой… Что же это она так оплошала?.. Ей опять вспомнился странный хитрый взгляд, который Молли бросила на нее из-под полуприкрытых век. Что тогда было у нее в мыслях? Как все не похоже теперь, подумала мисс Марпл, на ту благостную картину, которую она увидела вначале. Тим Кендал и Молли, такие непосредственные, счастливые, юные. Хиллингтоны — такие приятные, такие воспитанные, из тех, кого принято называть «приличными людьми». Веселый, добродушный, общительный Грег Дайсон и веселая, вульгарная Лаки, болтающая без умолку, довольная собой и окружающим миром… Такая дружная четверка… Каноник Прескотт — сама доброта, само мягкосердечие. Джоан Прескотт, несколько желчная, конечно, но все равно очень милая женщина, а ведь даже милой женщине дозволительно иногда отвести душу и посплетничать. Таким дамам непременно надо знать, что делается вокруг, и не просто знать, а доскональнейшим образом. Безобидные в общем-то дамы… Они любят молоть языком, зато в трудную минуту всегда придут на помощь. Мистер Рефил — незаурядная личность, сильный характер, человек очень запоминающийся. Правда, мисс Марпл кажется, что она знает о мистере Рефиле еще кое-что, не замеченное пока другими.

Врачи не единожды приговаривали его к смерти, так он сам сказал, но на этот раз они вряд ли ошибаются. И мистер Рефил знает, что дни его сочтены.

А будучи в этом совершенно уверенным, он мог напоследок предпринять какой-то шаг.

Мисс Марпл стала размышлять над этим обстоятельством, весьма важном, по ее разумению.

Что это он сказал ей такое — голосом чуть более громким, чуть более уверенным, чем следовало бы? Мисс Марпл была очень чутка к интонациям. Ей так много всего приходилось в жизни слушать. Да, мистер Рефил тогда сказал ей не правду.

Мисс Марпл огляделась вокруг. Вечерний прохладный воздух, нежный аромат цветов, столы, освещенные мягким светом настольных ламп, красиво одетые женщины — Ивлин в темно-синем с белыми узорами ситцевом платье, Лаки — в белом облегающем, с сияющими золотом волосами. Все в этот вечер выглядели веселыми и жизнерадостными. Даже Тим Кендал улыбался. Проходя мимо ее стола, сказал ей:

— Не знаю, как мне вас благодарить за ваше участие и заботу. Молли почти совсем пришла в себя. Врач говорит, завтра ей можно будет вставать.

Мисс Марпл улыбнулась ему и сказала, что рада услышать такую хорошую новость. Улыбка, однако, далась ей с трудом. Все-таки она действительно очень устала…

Она поднялась из-за стола и медленным шагом побрела в свое бунгало. Она очень хотела бы продолжить свои поиски истины: строить догадки, припоминать, сопоставлять накопившиеся факты со словами и взглядами. Но сил не было. Утомленный мозг взбунтовался. Он приказывал одно: «Спать! Лечь и выспаться!»

Мисс Марпл разделась, легла в постель, прочла несколько строк из лежавшего у ее постели томика Фомы Кемпийского[34] и выключила свет. В темноте она произнесла молитву. Никто не может рассчитывать только на свои силы. Человеку нужна помощь. «В эту ночь ничего не случится», — пробормотала она с надеждой.

Внезапно проснувшись, мисс Марпл села в постели. Сердце у нее колотилось. Она зажгла лампу и посмотрела на часы, стоявшие на ночном столике. Два часа ночи. Два часа ночи, но снаружи что-то происходит. Она встала, надела халат и шлепанцы, накинула на голову шерстяную шаль и вышла на улицу. Какие-то люди ходили туда-сюда с фонарями. Узнав в одном из них каноника Прескотта, она направилась к нему.

— Что случилось?

— О, это вы, мисс Марпл? Тут опять неприятность с миссис Кендал. Ее муж проснулся и увидел, что ее нет в постели, — куда-то пропала. Мы ее ищем.

Он зашагал дальше. Мисс Марпл, немного приотстав, побрела следом. Куда исчезла Молли? И почему? Не задумала ли она этот побег заранее, выждав, когда муж крепко уснет? Вполне вероятно, подумала мисс Марпл. Но почему? Для чего? Чтобы встретиться с другим мужчиной, о котором так настойчиво говорила Эстер Уолтере? Если так, то кто это может быть? А что, если здесь другая, куда более страшная причина?

Мисс Марпл шла и шла, озираясь по сторонам, заглядывая под кусты. Вдруг послышался чей-то негромкий возглас:

— Сюда! Скорей!

Кричавший находился где-то неподалеку, но явно за пределами территории отеля. Похоже, голос доносился со стороны ручья. Она изо всех сил заспешила туда.

В поисках участвовало не так много народу, как ей поначалу показалось. Большинство отдыхающих мирно спали в своих бунгало. У ручья толпились несколько человек. Кто-то обогнал ее, чуть не сбив с ног… Тим Кендал. Минуту спустя она услышала его полный ужаса крик:

— Молли! О Господи, Молли!

Прошло еще несколько мгновений, прежде чем мисс Марпл присоединилась к группке у ручья. Там был один из официантов-кубинцев, Ивлин Хиллингтон и две местные девушки. Они расступились, чтобы дать дорогу Тиму. Мисс Марпл увидела, что он наклонился над ручьем.

— Молли…

Он медленно опустился на колени. Мисс Марпл отчетливо увидела лежащее в ручье тело женщины — лицо в воде, разметавшиеся золотые волосы, плечи, покрытые светло-зеленой вышитой шалью. В камышах под кустами словно разыгрывалась сцена из «Гамлета» с Молли в роли мертвой Офелии — Тим протянул к жене руку — и тут спокойная рассудительная мисс Марпл осмелилась проявить инициативу:

— Не прикасайтесь к ней, мистер Кендал, — решительно и твердо распорядилась она. — Здесь ничего нельзя трогать.