— Не-а. Даренной рабыне между ног не заглядывают.

Та-а-ак, всё с ним понятно. Но отказываться от хоть какого-то умения я не собираюсь. Значит, псионика, энтропия, или псионика-энтропия? Непростой выбор.

— Я могу подумать?

— Не-а. Меня утомляют сомнения, мастер. Выбирайте уже энтропию и закончим с этим.

— Да подожди ты. Напомни, чем отличается энтропия от некромантии? Или это одно и то же?

Язвит:

— Что, в книжечке от Абы Идиотуса об этом не написано?

— Какой ты догадливый.

— Еще бы. Так уж и быть, прощу вам эту безграмотность. Вот что пишут в других, более умных, книжках. Слушайте и запоминайте. Энтропийный маг использует не только эфир, но и жизненную силу. Как свою, так и других. Такие маги могут оживлять умерших существ, наполняя их искусственной жизнью и превращая в марионеток. Кроме того, энтропики понимают, как колдовать магические аномалии, бесплотных существ, таких как волки, медведи, тролли, и элементали или оружия. Ну и всякие другие волшебности и колдунства.

— Оружие? Звери? Не очень похоже на некромантию…

— Вы тоже не похожи на некроманта, но я же об этом вслух не говорю, верно? Энтропики могут призывать духовное оружие и тотемы в виде животных. Все эти радости создаются из той же силы, что и при оживлении мертвецов. В вашей дурацкой Академии Эфира, куда вы держите путь, открыто не признают, что это энтропия, хотя прекрасно об этом знают. Представляете, какая ирония? Учат светлых некромантов для борьбы с темными. И называют их Серафимами. Вот забава… Скорее всего вас зачислят в малочисленную группу идиотов, изгоев и надменных аристократиков. Ух, там и каша… Вам понравится… Эх, не хотел я об этом говорить, ну да ладно. Так, считаю до трех. Не выберете направление — будете чистым энтропиком. Один… Два…

Вот гаденыш.

— Я выбираю мультикласс! Псионика-энтропия!

Костя издает тошнотворный звук:

— Отвратительный выбор. Хотя… женщин вы тоже выбирать не умеете. Ладно, коснитесь черепа и позвольте мне залезть вам в голову. Будет немного больно. Ну что-о-о-о? Не буду я вас зомбировать, подчинять своей воле и тому подобное! Во имя Бездны, сколько раз я это говорил…

Костер приятно греет и потрескивает. Я заканчиваю рассказ.

Лия слушает с открытым ртом, не в силах хлопать глазами. Иона ковыряется в зубах кинжалом, а вот Торн крайне озабочен:

— И вы коснулись, Римус?

Развожу руками в стиле «ничего не мог с собой поделать — бес попутал».

Торн вздыхает:

— Какому плетению он вас обучил?

Уголок моих губ приподнимается:

— Проще же показать, верно?

Встаю. Иона замирает с лезвием во рту, Лия подсаживает поближе к ней, сама того не замечая.

Закрываю глаза.

Интересно…

Костя не просто подарил мне плетение уровня «ученик». Для того, чтобы я его правильно понял, он вложил мне в голову и другие базовые знания о том, как работает магия.

И это нихрена не взмах рукой с визгом «Магический шар адского возмездия!»

Теперь я понимаю, почему у магов довольно длительные подготовки перед заклятиями. Они погружаются в себя, готовятся, стоят на месте, как истуканчики, плетут заклинание. Почти буквально. От того оно и называется «плетение».

Благодаря Косте я могу пропустить, как минимум, полгода теоретического и унылого обучения в Академии. Оказывается, создать магию в Варгоне — это сложно. Если объяснять проще, то нужно в своей голове создавать узоры из эфира. Контролировать их. Это напоминает расчет сложных формул. Но только для псионики это типа химическая формула, а для энтропии — математическая. Две разные науки. И формулы эти при каждом новом создании заклинания — разные. Зависят они от многих факторов. Погоды, времени, настроения, зуда в одном месте. Отсюда и сложности с мультиклассом, где результат больше зависит от умений мага, а не его сосуда эфира. Приходится два разных плетения создавать одновременно и превращать в одно. Это дольше и тяжелее, но… оно того стоит…

Вскидываю руку больше из-за уверенности, что так делают маги, чем потому что так положено.

— Ну, только не разбегайтесь.

Когда Костя довольно болезненно обучал меня плетению, я понял, что в моих мозгах затесался необыкновенный «лайфхак». И связан он с тем, что я родился и прожил тридцать лет в технологическом мире. Я довольно хорош в алгебре, теории чисел, вероятности, статистике, логике, анализе и геометрии. Не гуру, но для моей работы естественные науки часто пригождались там, где другие их недооценивали.

И сейчас я в уме выстраиваю плетение совершенно иным образом. Если говорить грубо, то местные маги для того, чтобы умножить в уме семнадцать на четыре «раскладывают спички» и «считают овечек». Я же пользуюсь математическими хитростями для достижения того же результата, но намного быстрее.

Костя сказал, что это очень могущественное плетение. Несмотря на то, что оно всего лишь первой ступени. Чтобы повысить его, придется откопать в анклаве очередную секцию с сюрпризом. Тогда Костя не только «апгрейдит» предыдущие версии полученных от него заклинаний, но и научит новому. Хотя думать мне об этом рано… Без подходящего обучения в Академии Эфира я не смогу усвоить что-то выше уровня «ученик».

Моя рука покрывается черным эфиром.

Иона и Лия прячутся за деревьями.

Торн прикрывает лицо забралом шлема.

Как там Костя назвал это плетение? «Пробуждение Греха?». Несмотря на то, что я в теории знаю, как оно работает… У меня плохое предчувствие… Слишком пафосное название от Кости — это не к добру.

Костёр тухнет. Становится темно, как с закрытыми глазами.

Сгусток черного эфира должен сформировать в моей руке духовное оружие школы энтропии. Огромный меч или кувалда, если я всё правильно понял. Помимо эфира для этого заклинания берутся силы из мертвых насекомых и животных. Из тех же самых зомби, дрыхнущих под землей. Если поблизости нет этих источников, то берется жизненная сила из меня. Но как сказал Костя, беспокоиться не о чем. В Варгоне свеженькие трупы с остатками жизненной силы на каждом шагу… Поэтому некромантов так боятся. Ведь они используют не только эфир, но и дополнительную подпитку. Лучше всего для этого подходят пленные живые, но и из мертвых можно что-то выдавить.

Самое неприятное, что это плетение чувствуют утропии. Не то, чтобы сильно, но меня так-то напрягает, что неподалеку земля приподнимается, будто крот пытается вылезти. Я отчётливо вижу подглядывающий глаз зомбяка. Он вертит зрачком и снова закапывается в грунт.

От ощущения, что мы разбили лагерь на спящих зомби, становится совсем не по себе. Я-то думал, что их в округе не осталось. Мол, еще неделю назад перебили… По крайней мере, большую их часть.

Торн тоже замечает проклюнувшуюся голову, но в отличие от меня, не придает этому особого внимания. Его больше интересует, какой Армагеддон я сейчас выдам…

Драная некромантия. Не нравится она мне.

Яркая вспышка озаряет ночь. Лия вскрикивает, а Торн медленно встает, прикрывая рукой щелки в шлеме.

Что-то зеленое светится в моих руках и…

Я обреченно вздыхаю… Как я и думал… Костя не подвел… Очевидно, что все его «подарки» служат ему развлечением, а не помощью хозяевам.

Вместо Великого Меча Разрушения я держу двумя пальцами тонкую фиговину сантиметра пять-семь длинной. Подношу ближе к глазам. Полупрозрачная, святящаяся зеленым зубочистка. Нет, серьезно. Самая обыкновенная призрачная зубочистка. Прохладная на ощупь.

За спиной высится Торн:

— Хм…

Иона осторожно подходит справа:

— Игла? Хы…

Тоже хмыкаю, пожимаю плечами:

— Ну, Костя сказал, что я вызову великое оружие. После таких слов я что-то подобное и ожидал.

«Мастер, я не соврал! Это и правда великое оружие!»

С трудом сохраняю безразличное выражение, кошусь на Иону. Они не слышат его. Только я.

Мысленно спрашиваю:

«Я думал, мы можем общаться, когда вокруг есть темный эфир»