— Ты — мужчина. Ты — эльф. Не позорь наш род слезами, Дердауин.

Она вытащила из ложбинки декольте что-то, напоминающее ржавый нож. Ооот, сучка, на свалке успела отрыть. Эльфы с ужасом посмотрели на нее.

— Асти? — предупредительно сказал я, шагая в ее сторону.

Астария занесла заточку и…

… срезала путы эльфа. Кинула ему в ноги нож.

— Смой свой позор кровью, Дердауин.

Астария величественно развернулась, пошла к нам.

— Мы уходим, Рео.

Перед тем, как дверь закрылась, я заметил две вещи. Как эльф перестал рыдать и потянулся за заточкой. И уважительный взгляд Элизиумы на ледяную королеву Астарию, младшую майру, магессу обители бледной зимы, бывшую ведущую ловчих.

Пока мы бежали в подземную парковку, я обратился к Астарии:

— Слушай, это конечно круто, но ты в курсе, что твой жест выглядел двусмысленно? Ты ему что, самоубиться предложила?

— Не говори ерунды, Рео. Я предложила ему выбор.

— То есть «смыть позор кровью» можно, убив себя — слабака, либо зарезав пару гоблинов?

— Именно. Если он сделает первое, то умрет слабаком. Это его выбор.

Элиза:

— Не думаю, что он так сделает. Я поняла, что ты имела в виду кровь гоблинов.

— О, моя дорогая. Даже если убрать все века, что я проспала, то все равно буду постарше тебя. И поверь моему опыту — ты даже не представляешь, как многие думают не так, как мы с тобой. Они извратят любой смысл, лишь бы оправдать свою слабость. Он вполне может поступить так, как говорит ему его трусость. Хотя потенциал в мальчике я увидела.

Я задумался. Крепко так. А ледяная королева еще в форме…

— Асти, я тебя опять хочу.

— Ц. Перебьешься, Рео. Больше того недоразумения не повторится.

— Все так говорят.

— Не нарывайся.

Дердауин не брехал. В подземной парковке мы и правда нашли чуть ли не бронированный лимузин в брюликах. Нихерасе, роскошь. Не понимаю, как забытый черноко… тьфу ты, гоблинский народ за два века умудрился так обнаглеть и разжиреть. Совсем недавно эти зелёные прыщи считались тараканами, которых давить даже у орков считалось зашкваром.

— Может я за руль? — без особой надежды поинтересовался я у психопати.

— Нет! — хором заорали все, кроме Пука.

— Блин…

Сначала хотели назначить водилой Элизу, но Аша настояла на своей кандидатуре.

Мы тронулись с места. Парковочные ворота на гномьих шестеренках открылись автоматически.

Выехали из подземелья и…

ХАОС!

Город полыхал. Я кожей прочувствовал жар пожаров. В нос ударил запах дыма, в котором отчетливо чувствовались нотки прожаренного мяса. Повсюду шныряли люди, орки, гномы и эльфы, вооруженные до зубов всяким хламом. Их объединил один враг. Воу, какой-то орк тащил метлу с насаженной гоблинской головой. Он махал импровизированным знаменем, разогревая кровь бунтарей. Эльф запустил в ажурное окошко дохленький фаербол. Но этого хватило. Заполыхало. Из окон выпрыгивали горящие гоблины, радуя мой слух своим мерзким предсмертным визжанием.

— Отец, ты улыбаешься.

— Конечно.

— Страшно улыбаешься.

— Попробуй, тебе понравится. Ты больно серьезная. О, кстати, Аша, не гони.

— А? Ну ладно.

Она сбавила ход, а я… вылез из окошка и забрался на крышу автомобиля. Встал на ноги, маневрируя по ходу движения.

Вскинул руки, улыбнулся шире и заорал:

— Очнись, Варгарон! Смотрите на меня, Трайла! Помните меня, Трайла! Помните равенство! Помните уважение! Никто не смеет считать себе выше остальных! У власти долен быть ум! В армии должна быть сила! А в ремесле — мастерство! Уважайте друг друга! Считайтесь друг с другом! Только вместе вы достигнете величия и покорите миры! Только вместе вы кха… кха…

Твою мать, муха в рот залетела. Ну какого хера!

Мы ехали медленно. На меня смотрели. Орки, люди, эльфы и гномы. Они кричали мне. Каждый что-то свое. Я заметил, как орки отбивали себя по груди, отдавая честь. Как гномы поднимали вверх сжатые кулаки — символ молота. Как эльфы надменно кивали.

А вот и… то, что я хотел.

Узы силы. Я стал чувствовать сотни душ, наполняющие меня изнутри магией. Сила уважения, гордости, забытой чести. Все это вливалось в меня, щедро дополняя кровь, которой со мной уже поделились Катя, Аша и Элиза.

Прикольная сила. Мне нравится. Мы ехали так довольно долго. Аша не торопилась. Хаос тянулся за нами по пятам. Я чувствовал себя настоящим всадником апокалипсиса.

Гори-гори ясно, чтобы не погасло…

Когда мы подъехали к шикарному району, то остановились. Я юркнул в машину.

— Чего встали?

Аша:

— Подъехали к району гоблинов, Трайл. Смотри, сколько их. Это их последний рубеж. Ну… будет непросто.

— Этот их маточный центр где-то здесь?

— Да.

— Прорвемся?

— Ну…

— Значит так. Я иду один. А вы как в фильмах ужасов разделяетесь — обходите, объезжаете, оббегаете весь гоблинский район, но туда не заходите. И всем, кого встретите на своем пути, говорите, что…

Прошло много времени. Был уже вечер. Пора бы и возвращаться на свалку, а то не успеем.

Я был весь в крови, тяжело дышал. Одна рука у меня обессилено висела. Грудь прожжена насквозь. Волос нет. Гоблины хорошо надрали мне зад. У них остались последователи среди людей, эльфов и орков. Я еле-еле порвался в этот чертов маточный центр и забаррикадировался магией земли. Я старался экономить на заклинания, но тут уж пришлось.

Я огляделся и чуть не сблевал. Давно не чувствовал такого отвращения. Я словно очутился в логове чужих. Мерзкие и огромные личинки маток были везде. Десятки, может сотни. Они пульсировали и агонизировали. Кто-то из них был создан недавно, а некоторым больше сотни лет.

Я перебил здесь всех гоблинов. Сотни мелких ублюдков даже не смогли оторваться от своих трахательных дел, когда я рвал их когтями, отрывал головы и вспарывал брюхи. Некоторые даже крякали в предсмертных удовольствиях, что бесило меня еще сильнее.

Я провозился долго. И тому была причина. Я велел членам своей пати передать следующее послание всем, вокруг района гоблинов:

«Трайл вернулся. Трайл разбудит Варгарон! Бегите, ибо на закате дня он уничтожит гоблинов и тех, кто не поверит в эти слова.»

Пафосно, но, к сожалению, охотнее всего жители Варгарона прислушивались именно к пафосу. Фэнтезийный менталитет.

Многие умрут. В том числе и орки. И гномы. И эльфы. И люди. Наверное, даже те, кого не успели предупредить, и кто сидит дома, в страхе заперевшись от внешних проблем. Забавно. Они, наверное, думают, что тихо переждут, но своим бездействием окажутся в центре хаоса.

Такова цена прогресса.

Я почувствовал, как солнце ушло за горизонт.

Тишь эпохи первозданной зимы…

Трайл истекал кровью и высыхал на глазах, но заклинание не срабатывало.

— Авада Кедавра! — заорал он.

Заклинание из вселенной Роулинг, которое возможно использовать, только если что-то сильно ненавидишь. Иначе ничего не получится.

Также и тут…

Можно ли построить новый мир из пепла? Можно ли сделать лучше, делая плохо? Астария не могла использовать «тишь эпохи первозданной зимы» не только из-за того, что у нее не хватало магии. Она не вкладывала эмоции в свое творение. Не вкладывала азарт, амбиции, любовь и ненависть. Желание что-то сильно изменить…

Тысячи и тысячи ледяных игл ожили, уничтожая все живое и мертвое. Они не думали о правильном или неправильном. Они вжирались в плоть и камень, в брусчатку, в забор, в дерево. В птиц и червей.

Эта магия действительно не сработала бы, если в его черепе не закричали о благодарности тысячи истерзанных душ. Девушки, женщины, пожилые леди. Все они страдали, порождая ничтожных существ.

Но пришел Трайл.

Они почувствовали, что Трайл пришел спасти их.

Они почувствовали, что израненный Трайл пришел изменять.