– Только не говори, что ты девственница, – капризно протянул я. – Ну! Хватай его и делай свое дело!

Я закрыл глаза, но перед мысленным взором немедленно возникло счастливое лицо Пи.

– Убить обоих или только эту дуру? – вслух подумал я.

– Меня зовут Ирина, – проговорила женщина с дрожью в голосе.

– Мне везет на дур! – констатировал я.

Она вышла, но через минуту снова вернулась.

– Вам сообщение, сэр, – улыбнувшись, как старому другу, заявила она. Я молча взял свернутый в трубку лист, развернул и прочел.

– Таблетку от головной боли, – бросил я, дочитывая. А, запив голубенький шарик водой, добавил.

– Бритву, чистый мундир со всеми наградами и... и помой здесь пол!

Не сказать, чтобы этот проклятый эмиссар Курта Штайна застал врасплох. Не слишком-то и нужна была дружба с этим выскочкой политиком, но я не хотел ударить перед его послом в грязь лицом. На Земле полагали, что я верноподданный офицер АДС и они все еще обладают властью в трех кратерах. Штайну нужна была поддержка хозяина крупнейшего финансового института человеческого мира, а не как капитана войск командос. И мы с Игором решили, что настало время развеять мешающие нашим планам иллюзии правительства.

За два с небольшим часа, которые понадобились председателю исполнительного комитета партии Армия Единства, премьер-министру Содружества, господину Моисею Сент-Одре на то, чтобы преодолеть межпланетное пространство, кратер Буллиальд был вылизан до блеска. Туземцев и спецов загнали в сумеречные норы самого нижнего уровня. Армия начистила мундиры и оружие. Наш достраивающийся звездный крейсер «Капитаньи» раскрасили флагами Банка. Так что, когда небольшая шикарная межзвездная яхта с эмблемами Содружества прилунилась невдалеке от гигантских опор моего корабля, кратер выглядел идеально.

И вот распахнулся люк, робот – трап причалил к серебристой яхте, на верхнюю ступеньку вышел высокий человек в сером, без воротника костюме. Его лицо отягощал великолепный нос, сделавшийся бы предметом зависти даже у Сирано Де Бержерака, а верхняя часть головы была покрыта густым ворсом кудрявых черных волос.

Я подмигнул стоявшему невдалеке Михе. Он подал знак и загрохотал гимн нашего с Игором банка. Потом наступила очередь гимна ДС. Моя армия, выстроенная в три больших квадрата, по несколько сотен человек в каждом, обе мелодии встретила стойкой смирно. Выполнено это было, быть может, недостаточно четко, не так, как это делают на государственных парадах. Зато с настоящим боевым оружием. По лицу эмиссара было видно, что не предполагал увидеть сотни хорошо вооруженных умелых бойцов под моим началом.

Гравитационная тарелка, на которой стоял я со своими помощниками, медленно проплыла над головами солдат, и зависла у трапа, немного выше люка.

– Рад приветствовать Вас, Моисей, в моем кратере, – нахально заявил я, когда музыка стихла. – Мое имя Бартоломео Эстер де Кастро, но можно просто – командор.

Брови «высокого» гостя чуть дрогнули, но он был опытным политиканом и не позволил раздражению, овладеть собой. Чего я и добивался. Минутой спустя он уже, широко улыбаясь, лез на тарелку.

– Здравствуйте, – протягивая руку, ответил он. – Командор – это что-то вроде капитана?

– Скорее – адмирал, – совершенно серьезно уточнил я. – Сразу должен извиниться перед вами, Моисей. Кратер – это секретный объект и я не стану показывать вам его достопримечательности. Тем более что кроме стада баранов на нижнем уровне, ничего такого у нас нет...

Миха громко хмыкнул и поспешил спрыгнуть вниз, когда мы проплывали над очередным мостиком.

– Мы приготовили ужин в вашу честь. Но это чуть позже... Наверное, нам есть, что обсудить, не так ли? Надеюсь, вы не устали в дороге?

– Нет, что вы, – невольно переходя на предложенный светский тон, возразил гость. – Перелет развлек меня... И у нас действительно есть темы для беседы...

Оказавшись рядом, Моисей оказался несколько длиньше меня ростом и это обстоятельство, видимо, польстило его самолюбию.

Не смотря на чудовищное перенаселение кратера и, соответственно, нехватку жилой площади, у меня была отдельная комната считавшаяся кабинетом. Я не слишком часто использовал ее по прямому назначению, предпочитая вести дела из командного центра или из тронного зала. Поэтому кабинет не был богато отделан и, может быть, выглядел излишне функционально. Во всяком случае, когда Сент-Одре и я уселись в пластиковые мягкие кресла, ни он ни я не чувствовали себя на своей территории.

– Итак, – указав открытой ладонью на гостя, сказал я. – Насколько я владею информацией, вы явились что-то попросить и что-то предложить взамен. Я готов выслушать.

– Сразу должен сообщить, – после секундной заминки, которая должна была означать задумчивость, поведал Моисей. – Что герр Курт Штайн просил передать вам...

Я сразу понял – носатый прилетел в кратер играть со мной в игрушки. Стало смешно, и я позволил себе слегка улыбнуться. И тут же вспомнил незабвенного полковника Кривицкого из тихого сквера в столице Урала. Он тоже передавал просьбы «весьма высокопоставленных лиц». Тогда еще не знал, что мог купить себе десяток полковников и еще остались бы деньги на дивизию. «Слон» наверняка знал что-то, чего не знал я. О каком-то преимуществе, о чем-то таком, что давало мне козыри в этой игре. Я решил сделать вид, словно уже имею всех тузов в рукаве.

– Вы не знаете некоего полковника Кривицкого? – ни чуть не смутившись, перебил я Моисея. – Он тоже, в свое время, передавал просьбы правительства. Мы обсуждали с ним этические проблемы превентивного применения ядерного оружия.

– Нет, Кривицкого я не знаю... – не признался гость тоном, которым подследственный отвечает следователю.

– Лжете! – махнул я рукой.

– Нет, правда, не знаю, – озадаченно молвил Моисей.

– Нет или да!? – вскричал я. – Да или нет? Отвечайте на вопрос!.. Вы должны ответить! Кто такой Кривицкий?! Где вы встречались? Как вы связанны?!..

Моя душа пела. Я вскочил, подбежал к гостю, облокотился о спинку его кресла вытянутыми руками и орал вопросы прямо в лицо, изредка специально брызжа слюной. Наконец, наступил момент, когда сыворотка Леви не подсказывала больше слов, а спрашивать, зачем он убил рыжего лопатой не стал, чтобы он, не дай Бог, не посчитал меня сумасшедшим.

– Шутка, – спокойно бросил я напоследок и вернулся на место. – У нас здесь не так много развлечений. Я не мог себе позволить упустить такой шанс...

– Гм, – произнес эмиссар и потер шею под тесным воротничком.

– Не смущайтесь, – поощрил я его. – Что там еще хотел передать мне Курт?

– Это по поводу доктора Кимбумбе... – все еще нерешительно выговорил Моисей. – Все обвинения по его устранению сняты. Доктор и члены его семьи объявлены вне закона.

– Как это мило, – покачал я головой. – Значит, эта сука теперь окажется на моем месте. Курт настоящий... приятель. И что теперь? Я должен ему беспроцентный кредит?

– Мы надеялись на взаимопонимание с банком... – нехотя признался Сент-Одре. – Но не считайте, пожалуйста, себя обязанным. Доктор Кимбумбе был идейным лидером Армии Национального Единства Африки, а двух Армий Единства Земля не вынесет...

– Вы хотите сказать, – решил уточнить я, – что я оказал услугу, прихлопнув этого чернозадого?

– В некотором роде – да, – кивнул Моисей.

– Я уже столько для вас сделал, столько за это страдал. Чего же вам еще нужно от бедного португальца? – захныкал я.

– Чтоб я так жил... – выпалил эмиссар. – В такой нищете.

– Не прибедняйтесь, – холодно посоветовал я. – Вы ведь теперь второе лицо в государстве.

На несколько минут в кабинете повисла тишина. За дверьми мерно прохаживался караул. В трубах вентиляции шипела дыхательная смесь. Чуть потрескивали стеновые панели не в силах выдержать напора промороженного лунного грунта. Я впервые, с тех пор, как попал на эту планетку, услышал эти звуки и поймал себя на мысли, что нравится их слышать.

– Вернемся к нашим баранам, – решительно брякнул Сент-Одре, и сжал подлокотники. – Всеземной Федеральный банк – единственное в Содружестве стабильное финансовое предприятие... И герр Штайн намерен приложить усилия, дабы так оставалось и впредь.