«Если ты сам добровольно желаешь и смело решился

Выступить в бой с ним, то страха не должен иметь: кто посмеет

Руку поднять на тебя, тот с собою здесь многих поссорит.

Я здесь хозяин, защитник гостей, и, конечно, со мною

65 Будут теперь заодно Антиной, Евримах и другие».

Так он сказал. Женихи согласились. Тогда сын Лаэртов

Рубище снял и себя им, пристойность храня, опоясал.

Тут обнаружились крепкие ляжки, широкие плечи,

Твердая грудь, жиловатые руки, и сделала выше

70 Ростом его, неприметно к нему подошедши, Афина.

Все женихи на него с изумленьем великим смотрели;

Глядя друг на друга, так меж собою они рассуждали:

«Иру беда; за нахальство теперь он заплатит. Какие

Крепкие мышцы под рубищем этого нищего скрыты!»

75 Так говорили они. Обуяла великая трусость

Ира. Его, опоясав, рабы притащили насильно;

Бледный, дрожащий от страха, едва на ногах он держался.

Слово к нему обративши, сказал Антиной, сын Евпейтов:

«Лучше тебе, хвастуну, умереть иль совсем не родиться

80 Было бы, если теперь так дрожишь, так бесстыдно робеешь

Ты перед этим, измученным бедностью, старым бродягой.

Слушай, однако, и то, что услышишь, исполнится верно:

Если тебя победит он и силой своей одолеет,

Будешь ты брошен на черный корабль и на твердую землю293

85 К злому Эхету царю, всех людей истребителю, сослан.

Уши и нос беспощадною медью тебе он обрежет,

В крохи изрубит тебя и собакам отдаст на съеденье».

Так говорил он. Ужасная робость проникнула Ира;

Силою слуги его притащили; и подняли руки

90 Оба. Себя самого тут спросил Одиссей богоравный:

Сильно ль ударить его кулаком, чтоб издох он на месте?

Или несильным ударом его опрокинуть? Обдумав

Все, напоследок он выбрал несильный удар, поелику

Иначе мог бы в сердцах женихов возбудить подозренье.

95 Оба тут вышли; в плечо кулаком Одиссея ударил

Ир. Одиссей же его по затылку близ уха: вдавилась

Кость сокрушенная внутрь, и багровая кровь полилася

Ртом; он, завыв, опрокинулся; зубы его скрежетали,

Об пол он пятками бил. Женихи же, всплеснувши руками

100 Все помирали от смеха. А сын благородный Лаэртов,

За ногу Ира схватив, через двери и портик к воротам

Дома его через двор протащил; и, его приневолив

Сесть там, спиною к стене прислонил, суковатую палку

Втиснул ему, полумертвому, в руки и гневное бросил

105 Слово: «Сиди здесь, собак и свиней отгоняй; и нахально

Властвовать в доме чужом не пытайся вперед, высылая

Нищих оттуда, сам нищий бродяга: иль будет с тобою

Хуже беда». Он сказал и, на плечи набросив котомку,

Всю в заплатах, висевшую вместо ремня на веревке,

110 К двери своей возвратился и сел на пороге. А гости

Встретили смехом его и, к нему подступивши, сказали:

«Молим мы Зевса и вечных богов, чтоб они совершили

Все то, чего наиболе теперь ты желаешь, о чем ты

Молишь их сам; навсегда ты избавил от злого прожоры

115 Край наш. Он нами немедленно будет на твердую землю

К злому Эхету царю, всех людей истребителю, сослан».

Так женихи говорили; был рад Одиссей прорицанью.

С угольев снявши желудок, наполненный жиром и кровью,

Подал Лаэртову сыну его Антиной; и, два хлеба

120 Взяв из корзины, принес их ему Амфином; он наполнил

Кубок вином и сказал Одиссею, его поздравляя:

«Радуйся, добрый отец иноземец! Теперь нищетою

Ты удручен; да пошлют наконец и тебе изобилье

Боги!» Ему отвечая, сказал Одиссей хитроумный:

125 «Ты, Амфином, благомысленный юноша, вижу я; знатен

Твой благородный отец, повсеместно молвою хвалимый,

Нис, уроженец Дулихия многобогатый; его ты

Сын, мне сказали; и сам испытал я, сколь ты добродушен.

Слушай же, друг, и размысли, размысли о том, что услышишь:

130 Все на земле изменяется, все скоротечно; всего же,

Что ни цветет, ни живет на земле, человек скоротечней;

Он о возможной в грядущем беде не помыслит, покуда

Счастием боги лелеют его и стоит на ногах он;

Если ж беду ниспошлют на него всемогущие боги,

135 Он негодует, но твердой душой неизбежное сносит:

Так суждено уж нам всем, на земле обитающим людям,

Что б ни послал нам Кронион, владыка бессмертных и смертных.

Некогда славен и я меж людьми был великим богатством;

Силой своей увлеченный, тогда беззаконствовал много

140 Я, на отца и возлюбленных братьев своих полагаясь.

Горе тому, кто себе на земле позволяет неправду!

Должно в смиренье, напротив, дары от богов принимать нам.

Вижу, как здесь женихи, самовластно бесчинствуя, губят

Все достоянье царя и наносят обиды супруге

145 Мужа, который, я мыслю, недолго с семьей и с отчизной

Будет в разлуке. Он близко. О друг, да хранительный демон

Вовремя в дом твой тебя уведет, чтоб ему на глаза ты

Здесь не попался, когда возвратится в отеческий дом он.

Здесь не пройдет без пролития крови, когда с женихами

150 Станет вести свой расчет он, вступя под домашнюю кровлю».

Так он сказал и вина золотого, свершив возлиянье,

Выпил; и кубок потом возвратил Амфиному. И тихим

Шагом пошел Амфином, с головой наклоненной, с печалью

Милого сердца, как будто предчувствием бедствия полный;

155 Но не ушел от судьбы он; его оковала Паллада,

Пасть от копья Телемахова вместе с другими назначив.

Сел он на стул свой опять, к женихам возвратяся беспечно.

Тут светлоокая дочь громовержца вложила желанье

В грудь Пенелопы, разумной супруги Лаэртова сына,

160 Выйти, дабы, женихам показавшись,294 сильнейшим желаньем

Сердце разжечь им, в очах же супруга и милого сына

Боле, чем прежде, явиться достойною их уваженья.

Так, улыбнуться уста приневолив, она Евриноме,

Ключнице старой, сказала: «Хочу я – чего не входило

165 Прежде мне в ум – женихам ненавистным моим показаться;

Также хочу и совет там подать Телемаху, чтоб боле

С шайкою их, многобуйных грабителей, он не водился;

Добры они на словах, но недобрые мысли в уме их».

Ей Евринома, усердная ключница, так отвечала:

170 «То, что, дитя, говоришь ты, и я нахожу справедливым.

Выдь к ним и милому сыну подай откровенно совет свой.

Прежде, однако, омойся, натри благовонным елеем

Щеки; тебе не годится с лицом, безобразным от плача,

К ним выходить; красота увядает от скорби всегдашней.

175 Сын же твой милый созрел, и тебе, как молила ты, боги

Дали увидеть его с бородою расцветшего мужа».

Ключнице верной ответствуя, так Пенелопа сказала:

«Нет, никогда, Евринома, для них, ненавистных, не буду

Я омываться и щек натирать благовонным елеем.

180 Боги, владыки Олимпа, мою красоту погубили

В самый тот час, как пошел Одиссей в отдаленную Трою.

Но позови Гипподамию, с нею пускай Автоноя

Также придет, чтоб меня проводить в пировую палату:

К ним не пойду я одна, то стыдливости женской противно».

185 Так говорила царица. Поспешно пошла Евринома

Кликнуть обеих служанок, чтоб тотчас послать к госпоже их.

Умная мысль родилася тут в сердце Афины Паллады:

Сну мироносцу велела богиня сойти к Пенелопе.

Сон прилетел и ее улелеял, и все в ней утихло.

190 В креслах она неподвижно сидела; и ей, усыпленной,

Все, чем пленяются очи мужей, даровала богиня:

Образ ее просиял той красой несказанной, какою

В пламенно-быстрой и в сладостно-томной с Харитами пляске